Изъятие церковных ценностей в Бронницком уезде.

Список изъятых ценностей из соборного комплекса г. Бронницы. 1922 г.

В 1921 году вспыхнул голод в Поволжье, распространившийся в Предуралье и на юг Украины. Одной из причиной голода была политика Советских властей: в процессе продразверстки у крестьян изымался весь хлеб, и даже семена на засев. Голодало около 20 миллионов человек. Под председательством Патриарха Тихона был создан Всероссийский церковный комитет помощи голодающим1. Власти потребовали от духовенства сдавать церковные ценности для помощи голодающим.

Патриарх Тихон благословил жертвовать ценности, кроме священных сосудов, которые по церковным канонам нельзя было употреблять иначе как для Богослужения. В частности, в своем Послании к верующим от 15 (28) февраля 1922 г. он говорит: «Среди тяжких бедствий и испытаний, обрушившихся на землю нашу за наши беззакония, величайшим и ужаснейшим является голод, захвативший обширное пространство с многомиллионным населением. Еще в августе 1921 года, когда стали доходить до нас слухи об этом ужасном бедствии, мы почитали долгом своим придти на помощь страждущим духовным чадам нашим…
Тогда же был основан нами Всероссийский Церковный Комитет помощи голодающим, и во всех храмах и среди отдельных групп верующих начались сборы денег, предназначавшихся на оказание помощи голодающим. Но подобная церковная организация была признана Советским Правительством излишней и все собранные денежные суммы потребованы к сдаче (и сданы) правительственному Комитету…
Желая усилить возможную помощь вымирающему от голода населению Поволжья, (мы) нашли возможность разрешить церковно-приходским советам и общинам жертвовать на нужды голодающих драгоценные церковные украшения и предметы, не имеющие богослужебного употребления».

Но как видно из письма В.И. Ленина членам Политбюро от 19 марта 1922 года, не все эти ценности собирались отдавать голодающим: «…Только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротив­ления. Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (надо вспомнить гигантские богатства некоторых монастырей и лавр)… Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий…
…послать одного из самых энергичных, толковых и распорядительных членов ВЦИК…, чтобы он в Шуе арестовал как можно больше, не меньше чем несколько десятков представителей местного духовенства, местного мещанства и местной буржуа­зии, по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопро­тивления декрету ВЦИК об изъятии церковных ценностей…
На съезде партии устроить секретное сове­щание всех или почти всех делегатов по этому вопросу совместно с главными работниками ГПУ, НКЮ и Ревтрибунала. На этом совещании провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем больше число представителей реакцион­ной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать»2.

Окончательный отчет об изъятии ценностей по Бронницкому уезду. Начало июня 1922 г.

Иногда верующие просили заменить церковные святыни хлебом или продуктами, но им отвечали: «замена церковных ценностей хлебом и другими продуктами недопустима». Из этого видно, что новым правителям нужно было церковное золото и серебро для укрепления своей власти: в архивах найдены документы, по которым ценности шли то ГПУ—для укрепления секретной агентуры, то на подарок 1-й Конной Армии Буденного, то для Военной школы им. ВЦИК, то на зарплату работников ВЦИК, то самой комиссии по изъятию ценностей, то на покупку кожанок для ЧК, то на помощь Коминтерну…3 Большевики использовали голод как повод для разгрома Церкви: по стране прокатились судебные процессы над духовенством и православными мирянами, обвинявшимися в сопротивлению изъятию церковных ценностей. Как правило, эти суды выносили высшую меру наказания—расстрел.

В заключение приведем выдержку из основанной на многочисленных архивных документах статьи С. Н. Иванова «Финансы и политика в реализации изъятых в 1922 г. церковных ценностей»: «Борьба с голодом не значилась первой из важнейших задач, стоявших перед советской властью в 1922 г. Золотовалютные ресурсы, необходимые для помощи голодающим, у правительства имелись, но тратить их в этом направлении власти не стали. Отказались они, за исключением демонстративного аванса в 1 млн золотых руб., и от использования церковных ценностей в деле закупки хлеба для голодающих за границей — вопреки обещаниям советской пропаганды. Изъятие ценностей затянулось сверх всяких ожиданий, а их сосредоточение в Москве заняло несколько лет. Борьба с голодом и его последствиями осуществлялась из имевшихся в государственной казне советских, быстро обесценивающихся дензнаков. При этом объем переданных помгольцам денежных средств при покупке Наркомфином церковных ценностей был намного меньше установленной в Гохране для внутреннего пользования их стоимости. Отказ НКФ платить твердой валютой за ценности Помгола привел к резкому сокращению без того незначительных хлебных поставок в голодающие губернии.
Настоящая реализация церковных ценностей была связана с экономическими нуждами государства, управляемого богоборческой властью, и являлась вместе с самим их изъятием оскорблением православных святынь, которыми дорожил верующий народ».4
* * *
В марте 1922 г. г. Бронницы принял на иждивение 30 детей из голодающих губерний. Некоторые из них потом сбежали.
В том же месяце в Бронницком уезде начала свою работу Бронницкая Уездная комиссия Помгола, которой подчинялись волостные комиссии Помгола. Дело в том, что первоначально ценности жертвовались добровольно и задачей волостных комиссий Помгола было собирать пожертвованные в эту комиссию церквями волости ценности и передать ее по описи в уездный финотдел. Затем в каждой волости Бронницкого уезда прошли общие собрания прихожан церквей этой волости; на таких собраниях присутствовал представитель волостной комиссии Помгола. В марте-апреле 1922 г. в каждой волости Бронницкого уезда прошли общие волостные собрания по вопросу сдачи ценностей. На них присутствовали представители волостного совета, члены волостной комиссии Помгола и настоятели церквей волости с активом прихожан. Часто на них присутствовал председатель Бронницкого уездного исполкома, объяснявший необходимость жертвовать ценности. Например, 8 марта 1922 г. прошло собрание приходов Усмерской волости, 22 марта 1922 г.—Михалевской волости, 13 апреля 1922 г.—Рождественской волости Бронницкого уезда.
Собрания проходили и по отдельным приходам уезда. 18 марта 1922 г. под председательством председателя совета общины С.И. Давыдова прошло собрание верующих Архангельского собора г. Бронницы для сбора ценностей в пользу голодающих. На нем присутствовали члены комиссии Помгола. В начале собрания было прочитано приведенное выше воззвание Патриарха Тихона и отслужен молебен. Собрание постановило пожертвовать голодающим 4 серебряные лампады, 1 наперсный серебряный крест с камнями, золотые серьгу с камнями и брошь. Однако представители комиссии Помгола предложили: «проверить по описи имущество соборной церкви и еще изъять в пользу голодающих Поволжья церковные ценности, отсутствие коих не нарушило бы совершения Богослужений». Собрание это решение не приняло.
27 марта 1922 г. такое же собрание провела старообрядческая Вознесенская община с. Локтевая, но пожертвовать ничего не смогла, так как из серебряных вещей у них было только один богослужебный сосуд, который нечем было заменить. 2 апреля 1922 г. подобное собрание прошло в Казанской церкви с. Марково, где, за неимением предметов, которые можно было бы пожертвовать голодающим, прихожане предложили властям пожертвовать свои собственные средства. На Благовещение 1922 г. собрание о пожертвовании ценностей прошло в Успенском храме с. Салтыково.
На собрании прихожан Троицкого храма с Бисерово священник Сокольский выступил с призывом «не отдавать ценности из церкви, а если соввласть захочет изъять ценности силой, умереть за святую церковь и не допустить ее позора». Верующие отнеслись сочувственно к словам священника5.
22 марта 1922 г. в один день с указанным выше письмом Ленина была составлена инструкция по транспортировке ценностей: «1. Все изъятые комиссией церковные ценности должны быть помещены в прочную деревянную или металлическую тару, обвязаны дважды накрест веревкой или проволокой, концы которых должны быть опечатаны или опломбированы в района(х) г. Москвы печатью Комиссии, а в уездах печатью Уфинотдела и представителем РКИ (рабоче-крестьянской инспекции—авт.)
ПРИМЕЧАНИЕ: в исключительных случаях, если ценности слишком громоздки, допускается упаковка их в совершенно цельные мешки или рогожи. Опечатание производится тем же порядком, что и при деревянной таре.
2. Транспортирование ценностей в ГОХРАН Комиссия поручает особо назначаемым уполномоченным. (…)
5. Транспорт ценностей сопровождается вооруженной военной охраной.
6. Конвоиры и охрана ценностей…. предоставляются начальником гарнизона… преимущественно из состава курсантов. (…)
8. Перевозка ценностей производится—по губернии—транспортными средствами Уфинотделов, в Москве—ГОХРАНА.
ПРИМЕЧАНИЕ: в случае отсутствия у Уфинтодела транспортных средств, местная комиссии по учету и сосредоточению ценностей обращается к Военному Ведомству за получением таковых…»
Видя, что добровольная сдача ценностей не дает тех результатов, на которые рассчитывало Советское руководство, главный организатор изъятия Троцкий 26 марта 1922 г. послал в Политбюро следующее письмо:
« С(овершенно). секретно…
3. По телеграммам, печатающимся в газетах, совершенно ясно, что во многих местах изъятие ценностей происходит фиктивно, т.е. изымают ничтожную часть ценностей, не покушаясь на главные, и таким образом достигают «мирного» изъятия. Необходимо послать инструкцию на места о том, что за неполное, т.е. не согласующееся с декретом, изъятие отвечают местные органы, как за преступное нерадение. Во всех тех местах, где одно поверхностное изъятие произведено, нужно требовать второго изъятия, полного и решительного…
Л. ТРОЦКИЙ».6
Поэтому, начиная с апреля, ценности стали изымать принудительно, несмотря на возражение верующих.
2 апреля 1922 г. Моссовет послал в уезды телефонограмму, в которой предлагал оказывать комиссиям по изъятию ценностей «всемерную поддержку…, как материальную, так и политическую». 6 апреля 1922 г. председатель губернской комиссии по изъятию ценностей Медведев прислал уездным исполкомам телефонограмму с требованием прислать ему списки всех церквей, часовен, молитвенных домов и проч. всех вероисповеданий, в том числе католических и магометанских. 7 апреля 1922 г. Комитет обороны г. Москвы и губернии постановил на Страстной неделе изъятие не производить. 28 апреля 1922 г. губкомиссия по изъятию ценностей выслало уездным комиссиям телефонограмму: «В закрытых монастырях и церквях изъятие производить только в присутствии представителя Главмузея… без участия представителей верующих…»
5 апреля 1922 г. на заседании Бронницкого уисполкома было решено начать принудительное изъятие с 24 апреля с.г.7, для чего 15 апреля 1922 г. была заново сформирована Бронницкая уездная комиссия по изъятию ценностей. Председателем комиссии был Артамонов, членами—Баранов, Павлов, Алешинский и Батраков. В помощь комиссии выделялась группа уполномоченных, которые должны были помогать комиссии при изъятии. В протоколе заседания этой комиссии говорилось:
«2. Работу по изъятию начать с 24 апреля в первую очередь начав в богатых храмах уезда.
Организационный план:
1. Уездная комиссия в полном составе приступает непосредственно к работе по изъятию ценностей в городе, начав с собора.
(…) 3. …В первую очередь приступить (в) Чаплыженской, Ульянинской, Вохринской (волостях—авт.), кроме уполномоченных желательно в Комиссии иметь слесаря и Ювелира…
4. Просить Уисполком выделить 3 автомобиля в распоряжение Комиссии и иметь каковые всегда на готове.
(…) 6. Для наиболее тесной связи Комиссии с местами просить Военком выделить 2 велосипеда и мотоциклет.
(…) 8. Просить Продотдел через Президиум Уисполкома об отпуске порожних мешков и связки и сургуч для упаковки ценностей.
9. На время работ при Уполномоченном присутствия не менее 3-х красноармейцев.
(…) 11. До изъятия Церковных ценностей произвести общие собрания граждан как в городе, так и волости».
Ниже мы приводим таблицу изъятия, в которую включены только храмы, находившиеся на территории нынешнего Броницкого благочиния.
При изъятии ценностей проводилась фактическая проверка имущества каждой церкви по храмовой описи. Иногда при этом случалось, что в описи говорилось об окладе иконы «серебряно-золоченый», а на деле был медно-посеребренный. Тогда тут же составлялся протокол и направлялся в Угрозыск для расследования.
С 25 по 27 апреля были изъяты ценности из городских храмов. Сильного сопротивления изъятию ценностей не наблюдалось, но имеются данные об инциденте, произошедшем в с. Кривцы (см.ниже). Разница изъятого добровольно, а затем принудительно (особенно в серебре) была ощутимая:
«Сведения о поступлении Церковных Ценностей за Март и Апрель м-ца по Бронницкому Уезду
За Март.
Белого металла. 20 фун. 63 золотн.
Серебра без пробы 8 (фун.) 19 (золотн.)
(Серебра) 84 проб. 7 (фун.) 36 (золотн.)
Золота. 5 (золотн.)
Бриллиантов. 7 шт.
Сереб. монет 20 коп. дост. 4 шт.
За Апрель.
Меди. 1 пуд. 3 фун. 23 зол.
Белого металла. 15 (фун.) 39 (зол.)
Серебра без пробы. 28 (фун.) 49 (зол.)
(Серебра) 84 (пробы) 26 (пуд.) 14 (фун.) 38 (зол.) 70/1/2 д.
Желтого металла. 1 (зол.) 44 (д.)
Золота. 3 (зол.) 30 (д.)
Бирюза. 1 шт.
Бриллиантов. 20 шт. (1—средн., 19 мелкой вел)8
ПРИМЕЧАНИЕ: За Март м-ц поступило по добров. пожертвованию.
За Апрель по из”ятию и некоторая часть по добровольному пожертвованию»8.
Последний отчет по изъятию сообщает следующее:
«Из”ятие с 3 по 29 мая.
ПОСТУПИЛО:
Серебра 123 пуд. 7 ф. 15 з. 54 д.
Золота 47 з. 48 д.
Бриллиантов 9 камней крупной величины;
25 средней
60 мелких
и несколько роз.
Изумрудов 62 камня
Рубинов 8
Алмазов 123
Жемчуг 79 и 2 ф. 22 з.
Бирюза 10
Бурмисское зерно 62
Яхонтов 392
Восточного хрусталя 14 камней
И других разноцветных камней неопределенной оценки их. В том же числе несколько драгоценных вещей: колец, брошек, ложек и др., а так же ризы, усыпанные жемчугом и др. разноцветными камнями.
ПО ДОБРОВОЛЬНОЙ СДАЧЕ С 24 МАРТА ПО 29 МАЯ 1922 Г.
Меди 1 пуд.
Белого метала без пробы 1 (пуд) 34 ф. 94 з. 75 д.
Серебра 84 пробы 1 (пуд) 31 (ф.) 52 (з.) 66 (д.)
Золота 5 (з.) 40 (д.) с кам(нями).
Бриллиантов 1 сред. Величины и 19 мелких
Жемчуга 227 штук разных
Монеты золотой на 25 рублей
-//- меди на 28 р. 13 к. и 10 ф. 16 з.
-//- серебряной на 93 р. 45 к. и 61 з.
Медали и ордена разные 5 штук 21 золотник.
Примечание: изъято из 86 церквей уезда, что же касается старообрядческих храмов и молел(ен), то в таковых при поверке изъятию не подлежало».
18 и 24 мая 1922 г. в политкомиссии Помгола представители Бронницкой комиссии брали деньги на расходы по своей деятельности (в том числе, на распределение дополнительно 199 детей из голодающих губерний по бронницким семьям): соответственно 25 миллионов и 10 миллионов рублей. Сюда входило: подвода от г. Бронницы до станции Бронницы Московско-Казанской ж/д дороги и обратно; ж/д билеты, проезд в трамвае; извозчик; чай и закуска; автомобиль для приемки и распределения детей; разговор по телефону; заказное письмо; суточные для уполномоченного; транспорт. Перерасход средств составил 7. 072. 582 руб.
25 мая 1922 г. работа по изъятию ценностей в Бронницком уезде была закончена. Изъятое было отправлено в Гохран двумя партиями: соответственно 8 и 28 июня 1922 г. Общий вес изъятого по узду серебра составил 123 пуда 7 фунтов и 15 золотников (почти две тонны), а золота 47 золотников (около 200 грамм).
В отчетном докладе, посвященном изъятию ценностей, говорится: «Проведена широкая агитационная работа на всех волостных съездах с участием Церковных Советов и священников. Нужно сказать, что на всех волостных съездах со стороны служителей церкви высказывались (так в оригинале—авт.), что изъятие ценностей не противоречит канонам, многие ссылались на исторические справки. …В большинстве своем священно-служители высказывались за изъятия, некоторые ссылались на то, как хотят сами верующие. …Прежде чем приступить к изъятию в Церкви того или иного прихода, от Уисполкома и Уездной Комиссии ставились в известность председатели Волисполкомов…, также ставились в известность и местное население, где находится Церковь, а председателям Сельсоветов предлагалось в этот день избегать могущих быть собраний…
Отношение населения в огромном большинстве… безразлично. Во время изъятия члены и Уполномоченные вели себя выше всяких похвал… Недоброжелательное отношение к Комиссии по уезду зафиксировано одно в сел. Кривцы Велинской волости, где по отъезду на автомобиле Комиссии, брошены 4 камня; по этому делу произведено расследование, факт установлен и передано дело в особую сессию Бронницкого уезда. Привлекается священник, 3 мужчин и 2 женщин… Что касается старообрядческих (церквей—авт.), то там серебра и д. вещей ценных в уезде не было».
Последнее утверждение неверно, так как в вышеприведенной таблице есть изъятое из старообрядческой церкви г. Бронницы. Не было изъятия и в Покровской церкви с. Слободино, на что имелись оправдательные документы. По факту инцидента священника из Кривцов, церковного сторожа и старосту протоколом уисполкома от 5 мая 1922 г. вызвали в исполком для дачи объяснений9. Каков был результат—неизвестно.
Есть еще интересное постановление Бронницкого уисполклома от 13 мая 1922 г. об утверждении наложенного Чаплыженским волсоветом на некоего гражданина Баранова штрафа в 25.000.000 р. за оскорбление священника, который на собрании агитировал за сдачу ценностей в Помгол10.

Справка от 28.03.22 г. о передаче в Уфинотдел предметов из Архангельского собора.

Несмотря на вышеприведенное утверждение, что изъятие прошло спокойно, из других источников мы знаем об аресте 4 апреля 1922 г. священника Благовещенского храма с. Степановское Бронницкого уезда Николая Лебедева в составе 32-х других клириков за сопротивление изъятию. Следствие было закончено в ноябре-декабре 1922 года и дело было передано суду Московского Ревтрибунала (групповое дело «Московский процесс об изъятии церковных ценностей (II этап)). В обвинительном акте говорилось: «…Лебедев, состоя членом организации, называемой Православной Иерархией… …по предварительному соглашению с другими… …с целью воспрепятствовать общими усилиями проведению в жизнь постановления ВЦИК от 26 февраля 1922 г. и инструкции к нему об изъятии церковных ценностей в специальный фонд ЦК Помгола… …вошел в преступное сообщество, организованное представителями высшего духовенства и возглавляемое бывшим Патриархом Тихоном».

32 клирика, проходившие по этому делу, среди которых, кроме о. Николая, были сщмч. Александр Хотовицкий и игумения Вера, обвинялись: «В осуществление поставленных этой организацией контрреволюционных целей в течение марта и апреля 1922 г. в г. Москве и Московской губернии сознательно и умышленно: а) усиленно распространяли… воззвание (Патриарха Тихона), заведомо ложно… … указывающее, что церковные ценности являются неприкосновенными и неподлежащими изъятию, … что всякое посягательство на них есть святотатство; б) тайно и явно призывали верующих к массовому и открытому противодействию постановлению ВЦИК, …последствием чего при фактическом изъятии произошли во многих местах республики… …эксцессы, приведшие к кровавым событиям и пролитию крови…; в) …с амвона… и в беседах с прихожанами распространяли заведомо ложные о деятельности должностных лиц, администрации Советской власти и отдельных членов местных комиссий Помгола сведения…» 11 .
Обвиняемые по этому делу были приговорены к различным срокам лишения свободы, но в 1923 г. были выпущены на свободу. Среди них был и о. Николай Лебедев, служивший в Степановском еще в 1930 г.
Одним из осужденных по делу сокрытия церковных ценностей в 1922 г., но оправданных судом, был священник Знаменской церкви с. Давыдово Бронницкого района Василий Алексеевич Образцов12. К сожалению, потом он пошел на сотрудничество с ОГПУ и в 1931-1938 гг. давал показания против арестованных священнослужителей и монахинь Бронницкого района.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Православная Энциклопедия. Русская Православная Церковь. М. 2000 г. Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия». Игум. Дамаскин (Орловский). Гонения на РПЦ в советский период. Стр. 180.
2. История Русской Церкви, т. 9. Издательство Спасо-Преображенского монастыря. М. 1997 гг. Русская церковь при Патриархе Тихоне (1917—1925). Стр. 75—76.
3. ЖМП №12 1993 г. Стр. 60—64. Также: Постановление Политбюро ЦК РКП(б) “об отпуске средств для ВЦИК’а”. Из протокола заседания Политбюро № 117, п. 3 от 2 апреля 1922 г. (АПРФ, ф. 3, оп. 1, д. 269, л. 5).
4. Вестник ПСТГУ II: История. История Русской Православной Церкви. 2015. Вып. 5 (66). С. 36–60.
5. ЦА ФСБ ф.1, оп.6, д. 497, л.14, 97; д. 499, л.28.
6. ЖМП №2 1997 г. Распоряжение Троцкого об изъятии церковных ценностей (26.03.1922). Также: Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / Сост. Г. Штриккер. М., 1995.
7. Бронницкий городской архив ф.1,оп.1, д.3,л.48.
8. ЦГАМО, ф.66, оп.18, д.305, л. 3.
9. Бронницкий городской архив ф.1, оп. 1, д.3, л.58.
10. То же ф.1,оп.1, д.3, лл.60,60об.
11. Голубцов С., протодиак. Московское духовенство в преддверии и начале гонений 1917–1922гг. М., 1999. СС.127,146,170. Архив УФСБ по Московской обл. Д.11013.
12. ГАРФ ф 10035 оп. 1 д. П-75607 л. 12.
Остальные данные приводятся по: ГКУ МО ЦГАМО ф. 66 оп. 18 д. 64 1—120 лл.; Бронницкий городской архив. Материалы об изъятии церковного имущества в пользу имущества… ф. 115. оп.1 д. 16 лл. 1—86.
 
Настоятель Крестовоздвиженского храма с. Татаринцево Бронницкого благочиния игумен Фаддей (Шавернев).

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *